Кохинхинка 2

Отрывки из романа о жизни советского дипломата в Камбодже.

В маленькую, даже тесноватую комнатку помещались стандартный письменный стол, на котором царил живописный, почти богемный беспорядок, мягкое канцелярское кресло с расшатанными колесиками, полка, заставленная словарями и справочниками, а также книжный шкаф, наполненный черновиками переводов, аналитических справок, информаций и записей бесед. С недавних пор от греха подальше я запирал шкаф на ключ, несмотря на то, что в своем кабинете работал один.

«Кондейщик», типичный «подкаблучник», вызывал у меня одновременно и презрение, и сочувствие, и жалость. В зависимости от настроения. Я даже симпатизировал мягкому, мнительному, неприхотливому и нетребовательному работяге, растерявшемуся в непривычной для него среде. Кондиционеры часто ломались по неведомым причинам. С раннего утра и до позднего вечера «кондейщик» корячился в своей ремонтной каморке.

А Маринка в это время маялась от безделья и скуки в ожидании приключений, которыми она беспрестанно грезила накануне отъезда за границу. Единственная радость – «выписка» — заказ модных шмоток из глянцевых каталогов западных фирм, которыми она любовалась часами, выбирая подходящие только ей фасоны. На это развлечение уходила почти вся зарплата «кондейщика».

Но «выписку» привозили редко, раз в квартал, из Сингапура, на обшарпанных посудинах со звучными названиями, больше подходившими для пиратских каравелл: «Тропическая Роза», «Меконг-Экспресс», «Коралловый Дьявол», «Голубая Бездна»… Эти насквозь проржавевшие корабли превратились для Маринки в сказочные бригантины, связывавшие ее с мечтой о красивой заграничной жизни, вместо которой ей достался грязный Пномпень и вонючие тропики. По вечерам Маринка рассматривала и примеряла свои многочисленные платья, юбочки и блузочки. Часами вертелась перед большим зеркалом. А после этого устраивала мужу сцены необузданной ярости.

Услышав шаги за дверью, я быстро перевернул валявшийся на столе листок, исписанный мелким аккуратным почерком, скрывая таким способом от незваного гостя не только содержание, но и тему неоконченной записи.

— Привет, Серёга!

— Здорово.

— Как дела?

— Ты же сегодня утром уже спрашивал меня об этом.

— Я просто так спросил, к слову пришлось.

Ростин нерешительно, как-то вяло переминался на пороге с ноги на ногу, искоса поглядывая на заваленный бумагами стол. Затем его грузная фигура неторопливо стала перемещаться по узкому проходу между шкафом и столом.

— Трудишься?

— А что, незаметно?

Я уже давно не церемонился с «соседом», служившим в Камбодже под дипломатическим прикрытием.

— С чем пожаловал?

Ростин медлил, не торопился с ответом. Достал из кармана носовой платок, вытер пот со лба и протер шею. Его обожженное солнцем, красное, точно по нему прошлись рашпилем, лицо лоснилось от жира, как бока только что обжаренного поросенка. Незваный гость просительно посмотрел мне в глаза и присел на подоконник раскрытого окна.

— Кондиционер сломался или выключил?

— Сломался.

— Тебе хорошо, ты – худой, поэтому и жару легче переносишь.

— Есть надо меньше, и ты бы легче переносил.

— Ты думаешь, я сюда голодать приехал?

— Да и водку в таких количествах хлебать в тропиках вдвойне вредно.

— А вот с этим согласен.

Обвислый живот Ростина поддерживал кожаный ремень с модной блестящей пряжкой. Тщательно выглаженные черные брюки и начищенные до блеска туфли на толстой подошве выдавали в нем замаскированного франта. Наибольший дискомфорт Ростину доставляли рубашки, которые он менял три раза в день. Но это не помогало.

Продолжение следует.